Академия Роксане нравилась. Много знакомств, куча дел и информации, иногда бесполезной.
Однокурсники прозвали её Ксаной. Смысл сокращать две буквы в имени? Казалось бы, никакого, но всем нравилось, в том числе и самой обладательнице этого имени.
Во время занятий студенты-воздушники взяли в привычку перебрасываться записками. Это вошло в моду как только их научили поднимать предметы в воздух и передвигать их. Разумеется, учителя терпели это только до поры до времени, пока однажды один из них не разозлился, и записка не очень хорошего содержания легла на стол ректора…
Пришлось срочно организовывать "спасательную операцию записки", и, так как все отказались идти в кабинет ректора, пришлось эту миссию взять на себя Куэрво. Она всегда была бесстрашной, и с годами это никуда не делось, лишь усилилось.
«Я даже вампиров не очень боюсь, – думала про себя девушка, – вряд ли ректор страшнее клыкастых. Тем более, клыков у него нет».
Маги крови, впрочем, говорили, что лорд Прайс суров, но, может, врали?..
Медленно, затаив дыхание, Роксана шла в ректорский кабинет, где её ждала либо удача, либо смерть.
Дверь оказалась не заперта, и Куэрво медленно её отворила, молясь богам, чтобы ни петли, ни пол не скрипели. Каждый шорох ей казался громче ударов тарана о крепкие ворота…
– Вас не учили, что нужно стучаться, прежде чем войти в чужой кабинет? – дождавшись, пока студентка войдёт внутрь, Ортальд, всё это время находившийся позади и наблюдавший, быстрым движением захлопнул дверь.
– Ми… милорд ректор! – растерянно произнесла Роксана.
– Имя? – потребовал Прайс.
– Ну… я…
– Имя! – повторил Ортальд.
– Ксана, – ответила студентка, взирая на возвышающегося над ней мужчину.
«А он очень даже ничего, – думала она. – Стоп, Роксана! Не о том думаешь!»
– Ну и что вам понадобилось здесь в такое время суток? – ухмыльнулся ректор. – Только не говорите мне, что искали туалет и забрели сюда…
– Нет, я…
Пока Роксана придумывала оправдание, взгляд скользнул по столу, на котором лежала кривова записка, которая и довела её до беды.
«Ох, нужно что-то де…»
Она не успела додумать, так как, проследив за её взглядом, Прайс схватил довольно объёмную записку со стола и развернул её, принявшись читать.
У Роксаны едва хватило выдержки, чтобы не выхватить эту записку из рук ректора и не убежать.
«А толку-то? – думала она уныло. – Всё равно найдёт ведь. Академия – это его владения».
Содержание записки было следующим:
«… – Хей, а ректор женат?
– Нет, но у него есть любовница. Точно есть.
– Правда? Кто?
– Точно не знаю, но думаю, что это МакЛарен.
– Чего?! Наш декан? Да нет, вряд ли…
– А что?
– А по-моему, это Купер! Одевается слишком шикарно для простой женщины из среднего сословия.
– Да лааадно!
– А чего ты так заинтересовалась? Тоже хочешь стать его любовницей? Ну да, ну да, ректор же ничего так мужик.
– Ксан, а ты что думаешь по этому поводу?»
По мере того, как Ортальд читал записку, к которой руку приложил явно не один студент, его глаза медленно лезли на лоб.
– Та-а-ак, – протянул он и подошёл к книжному шкафу, в котором хранились личные дела его студентов. На первый взгляд предмет мебели выглядел вполне безобидно, но мог лишить руки любого, кто посмеет прикоснуться. Этот шкаф признавал только Ортальда.
Он немного покопался в делах и нашёл, наконец, нужное имя:
– Роксана Куэрво, полагаю.
Он потряс запиской перед лицом студентки:
– И почему же вас так заинтересовала эта тема?
– Наверное потому, что вы очень симпатичный мужчина, – смело ответила Куэрво, поняв, что терять ей нечего.
– Куэрво! Вы что, выпили?!
– Нет, милорд, – прошептала Ксана и совсем тихо добавила: – Разве что совсе-ем чуть-чуть, для храбрости… Не могли бы вы вернуть записку, пожалуйста?
… Сжалимся над Роксаной и закончим рассказ на этом, пожалуй. |
